Скачать книги серии «Возвращение Шерлока Холмса»

«Никогда я не видел моего друга в таком расцвете духовных и физических сил, как в 1895 году. Известность его все росла, практика все расширялась. Из уважения к чужим тайнам я не позволяю себе даже намекнуть на имена тех знаменитых людей, которым случалось переступать порог нашего скромного жилища на Бейкер-стрит. Надо сказать, что Холмс, как все великие художники, работал только из любви к искусству…»

«Мистер Лестрейд, сыщик из Скотленд-Ярда, нередко навещал нас по вечерам. Шерлоку Холмсу были приятны его посещения. Лестрейд приносил всевозможные полицейские новости, а Холмс в благодарность за это охотно выслушивал подробные рассказы о тех делах, которые были поручены сыщику, и как бы невзначай давал ему советы, черпая их из сокровищницы своего опыта и обширных познаний…»

«В 1895 году ряд обстоятельств – я не буду здесь на них останавливаться – привел мистера Шерлока Холмса и меня в один из наших знаменитых университетских городов; мы пробыли там несколько недель и за это время столкнулись с одним происшествием, о котором я собираюсь рассказать, не слишком запутанным, но весьма поучительным…»

«Весной 1894 года весь Лондон был крайне взволнован, а высший свет даже потрясен убийством юного графа Рональда Адэра, совершенным при самых необычайных и загадочных обстоятельствах. В свое время широкая публика познакомилась с теми деталями этого преступления, которые выяснились в ходе полицейского дознания, но дело было настолько серьезно, что большую часть подробностей пришлось утаить…»

«Я думал, что больше мне не придется писать о славных подвигах моего друга Шерлока Холмса. Не то чтобы у меня не было материалов. Напротив, я храню записи о сотнях случаев, никогда еще не упоминавшихся мною. Точно так же нельзя сказать, чтобы у читателей пропал интерес к своеобразной личности и необычным приемам работы этого замечательного человека…»

«В течение многих часов Шерлок Холмс сидел, согнувшись над стеклянной пробиркой, в которой варилось что-то на редкость вонючее. Голова его была опущена на грудь, и он казался мне похожим на странную тощую птицу с тусклыми серыми перьями и черным хохолком…»

«В холодное, морозное утро зимы 1897 года я проснулся оттого, что кто-то тряс меня за плечо. Это был Холмс. Свеча в его руке озаряла взволнованное лицо моего друга, и я сразу же понял: случилось что-то неладное.

– Вставайте, Уотсон, вставайте! – говорил он. – Игра началась. Ни слова. Одевайтесь, и едем!..»

«Из множества загадочных телеграмм, приходивших на Бейкер-стрит, мне особенно запомнилась одна, которую принесли хмурым февральским утром лет семь или восемь назад. Телеграмма была адресована Шерлоку Холмсу, и в ней говорилось: «Подождите меня. Ужасное несчастье. Исчез правый трехчетвертной. Крайне необходим завтра. Овертон». Целый час просидел Холмс, размышляя над ней в недоумении.

– Почтовый штемпель Стэнда, отправлена в десять тридцать шесть, – сказал Холмс, снова и снова перечитывая телеграмму. – Должно быть, мистер Овертон очень волновался, и телеграмма получилась не совсем понятной. Ну что ж, мы подождем его и тогда все узнаем. А пока я почитаю сегодняшний «Таймс». Со скуки я готов взяться за самое пустячное дело…»

«У нас на Бейкер-стрит телеграммы странного содержания не были редкостью, и все же одна мне запомнилась особенно. Мы получили ее хмурым февральским утром лет семь или восемь тому назад. Шерлок Холмс в задумчивости вертел ее в руках минут пятнадцать. Телеграмма пришла на его имя и содержала следующие слова: „Пожалуйста, дождитесь меня. Ужасная неприятность. Пропал правый трехчетвертной. Нужен завтра позарез. Овертон“…»

«Весь долгий период с 1894-го по 1901-й год включительно мистер Шерлок Холмс был по горло загружен работой. Можно смело утверждать, что за эти восемь лет не было ни одного публичного дела, пусть даже и не представлявшего особой трудности, в котором бы в той или иной степени не принимал участие Шерлок Холмс. Кроме того, были сотни частных расследований, зачастую весьма необычных и запутанных, в раскрытии которых его участие сыграло решающую роль. Итогом восьми лет напряженной работы стали многочисленные победы и, увы, неизбежные в любом виде деятельности отдельные неудачи…»

«Когда я смотрю на три увесистых тома с подробными записями о нашей работе в 1894 году, я вынужден признать, что, несмотря на обилие материала, мне трудно выбрать дела, которые были бы интересны сами по себе и в то же время в полной мере отражали необычайные способности моего знаменитого друга. Вот я листаю страницы и наталкиваюсь на жуткую историю о красной пиявке, вот рассказ о страшной кончине банкира Кросби, вот записи о трагедии в Эддлтоне и о том, какие странные вещи были найдены в древнем кургане…»

«Эта история началась колючим морозным утром зимой 1897 года. Я проснулся от того, что кто-то тронул меня за плечо. Открыв глаза, я увидел склонившегося надо мной Холмса со свечой в руке. Я сразу понял: что-то случилось…»

«– С тех пор как погиб профессор Мориарти, – сказал как-то за завтраком Шерлок Холмс, – Лондон для криминалистов потерял всякий интерес.{© Перевод. Ю. Жукова, 2009.}

– Боюсь, мало кто из добропорядочных лондонцев согласится с вами, – засмеялся я…»

«Наша скромная сцена на Бейкер-стрит знавала много драматических эпизодов, но я не припомню ничего более неожиданного и ошеломляющего, чем первое появление на ней Торникрофта Хакстейбла, магистра искусств, доктора философии, и т. д., и т. п. Визитная карточка, казавшаяся слишком маленькой для такого груза ученых степеней, опередила его на несколько секунд; следом за ней появился и он сам, человек рослый, солидный, величественный – олицетворение выдержки и твердости духа. И вот, не успела дверь закрыться за ним, как он оперся руками о стол, медленно осел на пол и, потеряв сознание, растянулся во весь свой могучий рост на медвежьей шкуре у нас перед камином…»

«Прошли годы после событий, о которых я собираюсь говорить, а все-таки описывать их приходится с большой осторожностью. Долго нельзя было, даже крайне сдержанно и с недомолвками, обнародовать эти факты, но теперь главное действующее лицо недостижимо для человеческого закона, и с надлежащими сокращениями история эта может быть рассказана так, чтобы никому не повредить. Она заключает в себе единственный в своем роде случай как из деятельности Шерлока Холмса, так и моей. Читатель извинит меня, если я скрою дату или какой-нибудь факт, по которому он мог бы добраться до истинных участников этой истории…»