Скачать книги категории «Русская литература»

Второй приключенческий роман украинского писателя и искателя кладов Дмитрия Севера. Бордо, Рокфор и Шаризо – имена маленьких собак, после знакомства с которыми главный герой, рядовой житель Киева, против своей воли оказывается в эпицентре приключений, разбудив в себе талант авантюриста, и, словно персонаж Виктора Гюго, начинает понимать, что главное в любви – вовремя уловить тонкую грань между страстью и трясиной грядущего быта и разобраться при этом, на чьей стороне лучше играть. И если в романе «Эорпата» автор познакомил читателя с кочевой жизнью скифов, то в «Бордо» он раскрыл перед нами тайны цыганской души.

Повесть в жанре юмористического фэнтези о приключениях новых русских чудо-богатырей – Ивана Царевича, Якова Сероволка и Василевса Премудрого.

Героев ждут неожиданные и суровые испытания на суше и на море, под землёй и в воздухе, в знойной пустыне и средь вечных снегов.

Они разрушат коварные планы врагов, а также снимут порчу, сглаз и другие чары чёрной магии. И что характерно, все это практически на добровольных началах.

Иуда… Предатель, обрекший на смерть Иисуса Христа.

Такова официальная версия, описанная в Евангелиях.

Но… почему тогда веками существует таинственная секта иудаитов, почитающих предателя, как святого?!

Молодой ученый, изучающий иудаитов, по случаю покупает и вскоре теряет старинную книгу духовной поэзии – и оказывается впутан в цепь загадочных событий.

За книгой охотятся и странный коллекционер, и агент Ватикана, и представители спецслужб.

Что же скрыто в этом невинном на первый взгляд «осколке прошлого»?!

Время от времени женщине полезно быть агрессивной, особенно в борьбе за своего мужа против юных блондинок.

Женский рассказ о женской истории, с юмором и мистикой.

Автор продолжает традиции творчества Дэна Брауна и Артуро Переса-Реверте. Культовые фигуры и знаменитые исторические объекты ряда стран Европы и Ближнего Востока раскрываются с неожиданных сторон в процессе остросюжетного расследования попытки теракта экспертом ФБР Джорданом Славски.

«…Тогда он вдруг в первый раз подумал, что не умеет жить в состоянии… счастья. То есть, с одной стороны, он этого счастья вроде бы всей душой и страстно желает, а с другой – решительно не понимает, что с ним делать. Со счастьем-то.

Ну, счастье. Ну, вот оно. Он совершенно точно знает, что это именно счастье и есть. Им нужно как-то наслаждаться, а не получается ничего, и выходит одно сплошное несчастье – как в насмешку…»

«…– Заявки на покупку есть?

– Откуда? Новый год на дворе. Одна только дурочка кредит открыла на миллион. Юани решила купить.

– Да уж, глупей не придумаешь. На ревальвации юаня лучшие умы пытались сыграть – все потеряли.

– А нам что? Деньги ее…»

«…Может, ну их, моральные принципы?»

Девушка скинула халат, подошла к зеркалу. Мозги мозгами, но и от стройной фигуры должен быть толк!

Цент с кровати спрыгнул, у ног трется, на хозяйку поглядывает с восторгом.

Василиса погладила кота меж ушей:

– Что, лентяй? Продадимся с тобой Ивану Андреичу?

Кот широко зевнул.

– Тебе-то все равно, – вздохнула она. – Лишь бы корм давали. А Иван Андреич, чтоб ты знал, толстый, потный, изо рта у него пахнет…

Цент понимающе потряс головой. И вдруг произнес – басовито, хрипло:

– Ну и к черту тогда его…»

Новый роман Романа Сенчина «Информация» – по-чеховски лаконичный и безжалостный текст, ироничный приговор реализма современному среднему классу. Герой «Информации» – молодой человек с активной жизненной позицией, он работает в сфере рекламы, может позволить себе хороший автомобиль и взять кредит под покупку квартиры. Но однажды его такая сладкая жизнь дает трещину: узнав об измене жены, герой едва не погибает, но выжив, начинает иначе смотреть на окружающий мир. Сходится со старым другом – поэтом-маргиналом, влюбляется в молодую революционерку и… катится, катится под откос на полной скорости.

Жизнь внутри катастрофы – привычное состояние героев Сенчина. В новом романе катастрофа выглядит приключением, читая про которое – невозможно оторваться!

В героях «Информации» читатель узнает известную литературную богему современной Москвы и не раз улыбнется, угадывая прототипов.

«Иджим» – новая книга рассказов Романа Сенчина, финалиста премии «Букер-2009», блестящего стилиста, хорошо известного читателям литературных журналов «Новый мир», «Знамя», «Дружба народов», «Октябрь» и других.

Сенчин обладает удивительным и редким по нынешним временам даром рассказчика. Интонация, на которой он говорит с читателем о простых, не примечательных ничем вещах и событиях, подкупает искренностью и бесхитростностью. Как будто Сенчин живет и пишет не в эпоху пафоса и гламура, а творит где-то рядом с Чеховым, и каждое его слово, и каждый взгляд нацелен прямо в суть вещей.

Написанная в лучших традициях русского рассказа, эта книга станет вашим спутником и советчиком. Утешителем в печали и другом в дороге. Куда бы ни вел ваш путь, она сделает его прямее и легче.

«Илья Павлович Алексеев положил гантели на край коврика, помахал руками, глубоко выдохнул. Смачно потянулся, похрустел суставами. Затем стал приседать, сомкнув кисти рук на затылке. В окно смотрит свежее, слепящее солнце, на кухне готовит завтрак жена. Проигрыватель крутит пластинку „Спейс“, под музыку которой Илья Павлович каждое утро делает зарядку, набирается бодрости. Но немного и грустновато, как обычно бывает осенью. Вот скоро солнца не будет в окне – с каждым днем оно все ленивее выползает на небо, все короче его путь с востока на запад. Впереди долгая и неживая зима, но потом, после нее обязательно вернется весна, снова зацветет земля яркой зеленью, загомонят воробьи на тополях во дворе…»

«Юрий Андреевич почувствовал это довольно давно. Сначала оно слабенько, приятно щекотало, согревало, потом, особенно по вечерам, когда уже ложился спать, стало жечь и царапать. И вот вчера прокололо. Как боль в позвоночнике…»

«Прямоугольник окна становится все светлее. Шторы уже не могут сдержать утро, и оно вливается в комнату, наполняет ее гулом очнувшегося города. Забытье уходит, оставляя после себя привычную тяжесть неспокойного сна, которая сменится скоро другой – тяжестью очередного дня. Ганин смотрит на будильник. Без пятнадцати семь; еще десяток минут можно полежать в тепле постели, позевать, „поваляться“, как называла это когда-то мама. Впереди все известно, все столько раз пережито, что заглядывать туда нет никакого желания. Просто сейчас затарахтит „Рассвет“ – и начнется…»

"Саяны не отличаются особо грандиозными, вызывающими зуд покорения у альпинистов вершинами. Нет здесь пятитысячников, шеститысячников с вечными ледяными шапками и неприступными пиками. Саяны уступают по мощи Тибету, Кавказу, Памиру, но это тоже огромная страна гор, от Красноярска на севере до монгольских степных просторов на юге; на западе граничит она с такой же горной страной Алтаем, на востоке подступает к Байкалу… Конечно, Саяны – это не только горы, есть тут и животворные, благодатные котловины, и каменные пустыни, и барханы, почти как где-нибудь в Каракумах, и целебные грязевые озера, и не тронутые человеческими механизмами таежные дебри".

«Середина декабря – самое скучное, сонное время. Деревня, спрятавшись в низине по берегу пруда, съежившись, укрылась снегом. Избы превратились в большие сугробы, из них плотными серыми столбами поднимаются вверх дымы. Холодное, мутно-красное солнце – на него и в полдень можно смотреть не щурясь, – проползает по краешку неба и равнодушно закатывается за гору, оставляя на небе, тяжелом и низком, на сухом колючем снегу багряные разводы. Разводы эти обещают назавтра мороз. Люди прячутся по домам, смотрят телевизор, едят и спят. Забот немного – следить за оставленной в зиму скотиной, поддерживать тепло в жилище да еще расчищать тропинки в ограде и к колодцу после снегопадов. А так, что еще делать…»

«Управившись с обычными утренними делами, Георгий Михайлович уходил в огород. Мало на что хватает времени и сил у жены… Жили последние годы Георгий Михайлович и его жена Ирина Павловна вдвоем. Оба сына осели в райцентре, обзавелись семьями, бывали на родине несколько раз в году. На Пасху приезжали, в конце мая, когда приходило время садить картошку, потом летом пару раз, тяпать, и осенью, на копку. Младшая дочь – Люда – здесь же, в Захолмово, но у нее тоже теперь своя семья, двое детишек, свое хозяйство. Конечно, старикам все тяжелее становилось, слабели силенки, однако уменьшать или упрощать посадки (вместо, например, прихотливых помидоров сеять морковь) они и не думали. Как когда-то закатывали пятьдесят банок соленых помидоров минимум, бочонок огурцов, так и старались не уменьшать…»

«Весь сентябрь и первую неделю октября стояла необыкновенная для этих мест, удивительная теплынь. Казалось, зимы не будет. Зацвела по второму разу смородина, взошло новое поколение лебеды и крапивы; отжившие было, засохшие огуречные плети и те вдруг выбросили свежие побеги, зажелтели цветочками. Девятого октября наконец-то подул с Саян, с уже белых, но далеких отсюда, еле различимых взглядом вершин, пахнущий снегом ветер, но снова обманула природа. Наверно, слишком быстро гнал ветер тучи, не дал им разродиться над этим селом, увел куда-то на юг, в степи. А здесь опять голубое, словно бы летнее, небо, солнце слепит глаза, чирикают воробьи – внеочередная весна продолжается. Только вот в воздухе нет больше жизни. Знаменитая хрустальность сковала его, каждый звук сопровождается еле уловимым перезвоном, предметы видятся до странности четко, выпукло. И, значит, скоро уже нагрянет мороз, вытравит аромат перезрелых трав, земляного пара, запах киснущих озерных водорослей. Превратится хрустальность в толстое ледяное стекло. Зима, зима-то будет, но вот поспеет ли снег…»

«Полтора месяца, почти все каникулы, Андрей благополучно скрывался за забором в ограде. Погулять по селу, с приятелями встречаться в этот раз совсем не тянуло, даже в магазин сходить или в клуб, а рыбачил он прямо в огороде – метров двадцать берега пруда лежали на их участке… Но как-то вечером, уже под самый конец августа, вышел за водой и влип. У колодца на лавочке трое парней разводили спирт».

"Торговля сегодня получилась удачнее, чем во вторник. Погода помогла – не жарило, но и пугающих дождем туч ветерок не нагнал. Серовато-белесая хмарь расстелилась по небу, словно кисейная занавеска. Редкий для июля денек – тут в основном или настоящее пекло, или, наоборот, гроза и обложной дождь на неделю; да к тому же впереди выходные, их хочется провести ни о чем не заботясь, не покидая родных квартир. И люди повалили на рынок с сумками и пакетами – продуктами запасаться".

«Хозяин не появился, как всегда, на крыльце с дымящейся палочкой между пальцев и не спросил: „Ну, как дела, Шайтанка? Нормально все, а?“ Шайтан вспомнил, что вчера вечером хозяин обещал отпустить его с цепи, сводить на озеро и дать искупаться, и ему стало обидно – хозяин никогда его не обманывал. Он замер возле будки, поднял уши, глядя, не мигая, на дверь избы. Дверь была тяжелой и мертвой, как камень. Шайтан поскулил, приподнял переднюю лапу, будто желая царапнуть дверь, но тут же опустил и, не выдержав, громко, досадливо гавкнул… А хозяин не отозвался…»

"Конференция прошла без сюрпризов. Да Чеснов и не представлял, что бы могло его удивить, расстроить или обрадовать, раздражить. Быть может, лишь прямо на него направленное хамство вывело бы из себя или обрушение потолка во время пленарного заседания стало бы потрясением. Но люди и в этот раз подобрались корректные, спокойные – в основном, как и сам Чеснов, профессиональные участники всевозможных научных собраний; потолки везде были крепкие, здание университета, где проходила конференция, недавно отремонтированное. И вообще все было нормально. Как всегда".

«Полуденный бес» – захватывающая история о юноше-сироте Джоне Половинкине, который родился в СССР, воспитывался в США у приемных родителей и вернулся на родину в августе 1991 года, в самый драматический момент нашей истории. В силу загадочных обстоятельств рождения Джона, за него борются темные и светлые силы, генерал КГБ и юродивый старец Тихон, капитан милиции Соколов и мистик-масон Вирский… Семейный и приключенческий роман, мистическая и любовная история, увлекательный детектив и политический триллер искусно сплетены в настоящий русский роман в его классическом понимании.

Герои книги Ирины Богатырёвой – молодые, как и она, люди – смело отправляются за мудростью древних на Алтай, путешествуют по России автостопом или увлечены совсем необычными идеями. Студент-провинциал Валька встречает в Москве молодую красавицу Анну, и у них готов завязаться роман… Но Анна – член «Союза мыслящей патриотической молодежи». Его участники обращаются друг к другу «товарищ», встречаются по субботам на тайных собраниях, напоминающих собрания РСДРП начала XX века, считают любовь мещанством, любые развлечения – развратом и мечтают о всеобщем равенстве. Кто они – заигравшиеся подростки или новая политическая сила?

«Гарики» – четверостишия о жизни и о людях, придуманные однажды поэтом, писателем и просто интересным человеком Игорем Губерманом. Они долго ходили по стране, передаваемые из уст в уста, почти как народное творчество, пока не превратились в книги… «Гарики из Атлантиды» – утерянная на долгие годы и совсем недавно обретенная автором самиздатовская часть «гариков».

А еще автор решил, что давно пора написать книгу воспоминаний. Так и родились «Пожилые записки» – остроумные и честные, как и вся проза Игоря Губермана.