Скачать книги категории «Рассказы»

Это рассказ о том, почему людям, даже хорошим и счастливым, так интересны боль и страдания, и о том, как они за это расплачиваются… Вход на «Ржавый карнавал» открыт…

«Ангел смотрел на меня. Долго, изучающе. Что скрывалось за этим взглядом? Что угодно могло скрываться: любопытство, изумление, раздражение, отвращение…»

Можно ли при нашей жизни получить персональный Армагеддон? Сложно это, ой, сложно…

Будущее, Эпоха Технологической Сингулярности, планеты, перемещающиеся по произвольным орбитам, движимые рукой гомо сапиенса, кибернетически изменённое, апдейтнутое, перерождённое человечество и всякая такая фигня. А в центре – тайна одного из «людей», непонятного старика. Пока музыка играет, попробуем-ка найти разгадку…

Два приятеля трудились на уроках рисования с таким воодушевлением, что учитель ставил их в пример другим. «Главное, – говорил он про их рисунки, – в них присутствует то, без чего нет настоящего художника, – чувство». Но потом…

Удрав с уроков, трое друзей весь день играли – в царя и бунтовщика Степана Разина, в Ледовое побоище – и пропустили урок истории, на котором как раз проходили Ледовое побоище.

Юрка – большой выдумщик и любитель приключенческих книг, и все игры со своими приятелями он воспринимает почти как реальные приключения.

Учителя географии Георгия Ивановича по прозвищу Проклятье ученики нарочно выводят из себя. И весь класс трясется от смеха, а заодно и от страха, ожидая бури.

В расплывшуюся во дворе смолу (гудрон) добровольно влез и влип в нее самый отчаянный из мальчишек Колька Киселёв, большой любитель экстрима. Все считают его чудаком, а Колькой движет азарт исследователя и испытателя.

Герой рассказа Мишка мечтает кого-нибудь спасти, если вдруг произойдет стихийное бедствие или теракт. Конечно же, он обязательно спасет своего друга Кудрика. А еще (может быть, даже в первую очередь) девочку Вику. Но всегда ли мы готовы прийти на помощь другому человеку в реальной беде?

Шестиклассник Семён Никакое трудился весь урок и наконец совершил «великое научное открытие» – вывел формулу человеческой гениальности!

«Пред нею находилося существо, которое назвать человеком было бы преступлением; брюшные полости поглощали весь состав его; раздавленная голова качалась беспрестанно как бы в знак согласия; толстый язык шевелился между отвисшими губами, не произнося ни единого слова; деревянная душа сквозилась в отверстия, занимавшие место глаз, и на узком лбу его насмешливая рука написала Кивакель…»

«…Весь двор знал об аварии, происшедшей на дороге, когда в старый «Запорожец» въехала «Волга». Водитель «Запорожца» – седой, как лунь, старик, погиб на месте, а вот ехавшая вместе с ним собака не пострадала. С тех пор она и поселилась около места, где погиб ее хозяин, лежа у обочины и отстраненно наблюдая за проносящимися мимо машинами. …»

«Так случилось однажды, как теперь помню, в глубокую осень. Дождь с изморозью лился ливмя, реки катились по тротуарам, и ветер задувал фонари. В гостиной, кроме меня, сидели человека четыре в ожидании своих партнеров. Но партнеров, кажется, испугала погода, а мы между тем занялись разговором…»

"Всенощная отошла. Сквозь полукруглые окна проходили длинные, багровые лучи заходящего солнца, волновались в облаках церковного фимиама и рядами ложились на светлую позолоту иконостаса – как долгая, горькая, взволнованная кровавыми страстями молитва, достигшая наконец скинии завета души человеческой. Свежий вечерний воздух проникал в растворенные двери. Миряне начали выходить из церкви…"

«Сон – существо таинственное и внемерное, с длинным пятнистым хвостом и с мягкими белыми лапами. Он налег всей своей бестелесностью на Савельева и задушил его. И Савельеву было хорошо, пока он спал…»

«В одно утро доложили приказчику, что пришла баба, Аксинья, наниматься в работницы. Аксинья была вдова. Все считали ее за глупую, тем не менее по всему околотку было известно, что у приказчика была работа трудная, что от него сбегало в год по крайней мере семь работниц…»

«Сначала подумал я, что если это не закоренелый мошенник, так, по крайней мере, плут и уж наверное пьяница. Недаром говорится: вор слезлив, плут богомолен. Но, вслушиваясь в звуки речей, всматриваясь в лицо Пояркова, больше и больше удивлялся… Ни сизого носа, ни багровых пятен на щеках, ни мутности в глазах, ни отека в лице, ни одного из признаков знакомства с чарочкой не было. Напротив, в глазах выражалось много ума и благодушия, в лице – много твердости характера…»

«Прадед Семена Родионовича, Кирилл Дементьев Богачев в конце XVII века числился в разряде «тульских казенных кузнецов и ствольных заворщиков»; иными словами: был житель Тулы и принадлежал к податному сословию, между тем как предки его в первой половине XVII века числились в разряде бояр и детей боярских. Каким образом утратилось потом дворянское достоинство Богачевых, неизвестно; но, как бы то ни было, Семен Родионыч и его родной брат Иван принадлежали к податному сословию и в половине прошлого столетия значились «железных водяных заводов содержателями». В это время братья Богачевы имели в Туле несколько фабрик: молотовую, гвоздевую, катальную и др., на которых и работало до полутораста человек, частью вольнонаемных, а частью купленных Богачевыми на чужое имя…»

«Хаживал ко мне Андрей Тихоныч Подобедов – «непременный». Это значит, непременный заседатель земского суда. По уездам, с учреждения становых, вывелось старинное слово «заседатель», и непременного заседателя земского суда стали звать просто «непременным». Это было плешивенькое, коренастое создание, вечно в форменном с гербовыми пуговицами сюртуке и в мухояровых панталонах. Добрейший был человек, всякому старался услужить, а к службе до того был усерден, что хворал только в табельные дни…»

«…Несмотря на «преклонный возраст», моя ближайшая и любимая подруга Надя никак не могла выбрать достойного спутника жизни. У меня уже давно были муж, двое детей, а Надя все еще пребывала в состоянии поиска и отбора…»

Айзек Азимов и Уильям Тенн, Роберт Шекли и Роберт Силверберг, Бернард Маламуд и Исаак Башевис Зингер… Золотые перья американской фантастики, классики мировой литературы. В этом сборнике они предстают в несколько неожиданном качестве – как авторы еврейской фантастики. Еврейская фантастика! Разве такая существует? А вы представьте себе, что герои Шолом-Алейхема или Менделе Мойхер-Сфорима в космических скафандрах странствуют по другим планетам. Представили? А теперь послушайте, что они об этом рассказывают. И главное – как рассказывают…

Ты только проснулся. Лежишь в своей постели, рядом – красивая девушка, всё хорошо. И тут что-то упирается тебе в висок, а потом ты видишь перед собой трёх инопланетян в скафандрах…

Снова про трёхглавого пса Децербера, живущего в Аду. «Тапочки были просто бешеные. Мало того, что гиперпространственные, так ещё и плюшевые. В виде медвежат. На глаз не определишь, насколько они функциональны. Хотя смотрелись здорово…» Только зачем они ему сдались?! К несчастью – его, – он и сам не знает. Пока не знает…